Как США превращаются в страну третьего мира

Президентские выборы в США едва не переросли в гражданскую войну.

Фото: REUTERS

Если послушать официальную пропаганду, то может показаться, что США - это такая абстрактно великая и абстрактно открытая страна абстрактно больших возможностей для абстрактных людей со всего мира, где они, эти люди, смешиваются и соревнуются в известном плавильном котле.

Это, конечно, сказочка.

А правда состоит в том, что первые как минимум триста, может быть, даже триста пятьдесят лет своей истории Америка была государством жесткого этноконфессионального национализма.

Эта действительно великая страна была построена не какими-то неопределенно талантливыми и успешными гражданами мира, а - белыми протестантами англосаксонского или, реже, немецкого и голландского происхождения.

Это было вполне себе закрытое общество, родственное европейским колониям в Южной Африке, только с другим, куда более выгодным соотношением "правильного" и "всякого" населения.

Вот эти люди - сухие, строгие, верующие, рациональные, так похожие на наших старообрядцев, - там почти все и создали.

Демократы празднуют победу Джо Байдена на президентских выборах 2020

Фото: REUTERS

Сильно-сильно позже, уже на четвертом столетии существования Америки, они, кряхтя и вздыхая, кое-как пустили на хорошие места в своем обществе ирландцев, итальянцев и евреев.

Заметим, что все они - тоже белые европейские народы, и, тем не менее, история их приобщения к американизму была долгой и трудной. Достаточно посмотреть мафиозные саги, чтобы почувствовать, как это было драматично, и какую обиду они испытывали по отношению к хозяевам, Тони Сопрано не даст соврать.

Тем не менее, примерно ко времени прихода Кеннеди они как-то утрамбовались, и там окончательно оформилась уже большая и разнообразная, но при этом все еще европейская и христианская страна.

А дальше пришли шестидесятые.

Дальше пришла экзотическая, радикальная идея: что роль героев американской истории и хозяев американского мира надо у этих wasp'ов-джентльменов-собственников-отцов семейств забрать - и передать кому?

За пост главы государства в 2020 году сражались Джо Байден и Дональд Трамп

Фото: REUTERS

Ну, "угнетенным". "Другим".

То есть всем подряд и кому попало.

Надо сказать, что тогда это была именно что экзотика, не выходившая далеко за пределы двух-трех городов и модных кампусов.

Больше того, в защиту этой экзотики имелись тогда еще веские аргументы.

А почему, в самом деле, где-то должна висеть табличка "только для белых"?

Почему парень в двадцать лет не может отпустить волосы ниже плеч?

Разве жена — это приложение к плите?

Неужели геи заслуживают такого отвращения и остракизма?

И если ты не очень-то похож на кого-то из пары с картины "Американская готика", то ты человек второго сорта?

Это были хорошие вопросы, которые требовали прогрессивных ответов, и эти ответы в шестидесятые-семидесятые годы были даны.

Драма, однако, в том, что на этом жизнь не остановилась.

Жизнь двинулась строго вперед.

Джон Кеннеди

Фото: EAST NEWS

И началось медленное-медленное, но верное просачивание этого, как принято говорить, культурного марксизма - из реальности фриков и радикалов в реальность общую и законопослушную.

Все то, что было исключением из правил, и требовало сочувствия, - стало делаться сначала обычным, а потом обязательным, а потом уже единственно возможным.

И те самые "угнетенные", постепенно перестав быть угнетенными, - стали сами приходить к власти, и если не лично, то уж точно в качестве религиозного идола.

На все это, конечно, наложились самые разные процессы - демография, миграция, переход белого человека из мира войны и физического труда в мир офиса и компьютера, и его, этого человека, в этой связи неизбежное размягчение.

Но суть та, что к концу двадцатого века то самое васповское ядро великой Америки начало размываться сразу с двух краев: с одной стороны, массово начали приезжать люди уже совсем неевропейского происхождения и культуры, которых уже намного труднее было бы "утрамбовать", и, с другой стороны, потомки старых хозяев, утратив жестокую витальность, начали верить в свою перед всеми вину и перестали, собственно, утрамбовывать, а принялись вместо этого молиться тем самым "другим".

Мартин Лютер Кинг

Фото: GLOBAL LOOK PRESS

Я думаю, что роковой исторический момент в этом смысле наступил с делом О.Дж.Симпсона, когда выяснилось, что если убийца "угнетен" по факту своего происхождения, то он уже и не убийца, понять-простить-отпустить.

Это дело - и, шире, то клинтоновское время, - стало границей между старым миром и новым.

Ну а потом "переписки Энгельса с Каутским" стало все больше, и больше, и больше, и теперь, глядя на происходящее там как бы взглядом из прошлого, мы видим какое-то нелепое безумие: дискуссии про гендерно-нейтральные туалеты, наглых варваров, которым все можно только из-за того, что они чужды цивилизации - и ровно поэтому святы, соревнование в почестях и льготах для нелегалов, конгрессменов - ох, прощу прощения, конгресс-вуман, закутанных в тряпку etc.

В такого огромного властного монстра выросло то движение, которое полвека назад, казалось, робко - и во многом справедливо - искало своих прав на обочине тогдашней жизни.

А теперь этот созданный из лоскутков "идентичностей" Франкенштейн заворачивает все гайки так, что несчастный Трамп, который, на самом-то деле, ни разу в жизни не сказал ничего этакого, а просто повторяет элементарные истины здравого смысла 1950, 1960 или даже 1970 года ("работать хорошо", "у мигранта должны быть документы", "нельзя валить памятники и громить магазины", "полиция нужна для безопасности людей и соблюдения закона") - считается фашистом и расистом, вот как далеко уехало это безумие.